Вопреки популярному, широко растиражированному и настойчиво внедряемому тезису о том, что: «Евросоюз – эталон демократии», два киевских историка ‒ АНДРЕЙ ГАНЖА и СЕРГЕЙ КЛИМОВСКИЙ, взялись доказать, что ЕС ‒ это ЕвроИмперия. Поэтому первый вопрос к «еретикам»:
А не увлеклись ли Вы, подобно Михаилу Задорнову с его неудачной шуткой о «еврохохлах», добавлением приставки «евро» ко всему на свете?
Андрей Ганжа. Термин «Евроимперия», в отличие от Задорнова, мы начали употреблять в своих публикациях: в частности на российском сайте «Фонд Стратегической Культуры» еще в 2011 году - задолго до Вильнюсского саммита «Восточного Партнерства». Так что, никакой конъюнктурщины: только обычная научная прозорливость.
Сергей Климовский. Более того, мысль о ЕС как Евроимперии, мы позаимствовали из самой Европы. Если быть точными, от нашего британского коллеги-историка Доминика Сэндбрука, в конце 2011 года опубликовавшего на сайте «Дейли Мейл» сценарий-прогноз о возможности в 2015 г. войны между Великобританией и Евросоюзом. В нем Сэндбрук не пользуется словом «Евроимперия», но описывает Евросоюз именно как тоталитарную империю, которая и стала причиной конфликта между нею и ее частью, Великобританией вступившейся в защиту демократии в Бельгии, оккупированной франко-германскими войсками. Не пугайтесь: это только фэнтези.
А.Г. А может и прогноз… Потому что для Британии у Сэндбрука все заканчивается печально, и он иллюстрирует текст коллажем, где толпы жителей Лондона спасаются от атаки французских вертолетов, а Европа оказывается разделенной между двумя империями ‒ Российской и Европейской. Примечательно, что Сэндбрук, описывая армию ЕС использует для испанцев, итальянцев «и всяких там прочих шведов» термин «ауксиларии» ‒ так в Римской империи называли вспомогательные войска из завоеванных народов. Куда уж точнее!
С.К. Собственно, нас заинтересовала не столько вероятность такой войны, как сама мысль о трансформации ЕС в Евроимперию, что и подтолкнуло заняться анализом идущих там процессов. Результат ‒ находящаяся в печати книга: «Европа примеряет имперскую мантию». Надеемся, что она будет интересна украинскому читателю.
То есть, с вашей точки зрения, Евросоюз – это империя. Но такой вывод должен строиться на более серьезном основании, чем какие-то «ауксиларии» у Сэндбрука. Не слишком ли Ваш вывод пессимистичен? Ведь многие уверены, что вступая в ЕС, Украина вступает в демократическое и правовое государство, а не в зеркальное отражение Российской империи.
С.К. Работая над книгой, я задался вопросом о существовании в ЕС самой тенденции его эволюции в империю. И задал этот вопрос группе французских философов, посещавших Киев в январе 2013 г., а несколько ранее ‒ одному из депутатов Бундестага. Странно: мои виз-а-ви были людьми левых взглядов, и придерживающиеся оптимистических прогнозов на будущее ЕС. Но никто не отрицал саму тенденцию: общим мнением было ‒ такое есть, но не доминирует. Не исключено, что поскольку все эти люди придерживаются левых взглядов, то они СЛИШКОМ оптимистично смотрят на будущее ЕС. Следует также учитывать, что Евросоюз ‒ это в значительной мере интеллектуальный продукт левых. Тех самых левых которые поднимают на своих демонстрациях звездный флаг ЕС: но не голубого, а красного цвета.
А.Г. Должен сразу предупредить: в нашем авторском тандеме нет единства. Один из нас – фанатичный приверженец империй, другой – не менее яростный их противник. Но стремление к исследовательской объективности брало верх над личными предпочтениями, хотя порой и спорили до хрипоты. В итоге остановились на следующем: поскольку империи были и есть, то их надо воспринимать как закономерные результаты эволюции социумов. Поэтому, их надо не восхвалять или порицать, а научно «препарировать», вычленив их сильные и слабые стороны.
С.К. Поэтому одним из рабочих названий книги было «Как построить и как развалить Империю». Но от него пришлось отказаться, ибо всеобъемлющей инструкции по этому вопросу создать не удалось. Ну не получилрось… И мы решили ограничиться лишь двумя годами ‒ 2012 и 2013 из жизни ЕС, чтобы продемонстрировать, как работает трансформация демократии в империю.
А.Г. Что «империя» ‒ это естественное историческое состояние Европы не сложно убедиться. За последние 2013 лет вне формата «империй» Европа существовала не более пятисот лет. Все остальное время в Европе был хотя бы один император: до 456 года – император Западной Римской Империи. С 800 по 924 год франкский король Карл Великий и его преемники носили красноречивый титул «Император Запада».
С.К. Кстати, престижная премия ЕС «За вклад в объединение Европы» носит имя именно Карла Великого. А вручается она во французском городе Аахене, бывшей столице «Империи Запада». Символично, не правда ли?
А.Г. Империю Карла Великого в 962 г. сменила Священная Римская империя германской нации, просуществовавшая до 1806 года. В 1721 г. в Европе появился еще один император – русский царь Петр I. А с XIX века в Европе началась просто эпидемия появления империй. Начало положил Наполеон, объявив себя в 1804 г. Императором всех французов. Так появились Первая Французская империя (1804-1815), которую сменила Вторая Французская империя (1852-1870). В 1806 г. Франц II, уволенный Наполеоном с поста императора Священной Римской империи, объявил себя Австрийским императором с порядковым номером Франц I. Эта империя, сменив в 1867 г. название на Австро-Венгерскую империю просуществовала до 1918 года. В 1871 г. Европа пополнилась еще и Германской империей Гогенцоллернов (Второй Рейх, 1871-1918), на смену которой пришел Третий Рейх Гитлера – еще одна империя, совсем не скрывавшая, что является преемницей предыдущих. С востока Европу все эти века до 1922 года тоже подпирала империя сначала Византийская, а с 1453 г. – Османская с девизом «Вечное государство».
Спасибо за ликбез. Теперь начнем сначала: что такое «империя»?
А.Г. Прежде всего – это не катастрофа. А за негативное восприятие самого понятия «империя» следует благодарить Рональда Рейгана и знаменитый пассаж из его речи в Орландо 8 марта 1983 года, когда он назвал СССР «империей зла». В тот день посредственный актер и блестящий политик просто залил историческое содержание понятия «империя» морально-этическими эмоциями. А если учесть, что в течение 6 лет до этого весь мир сопереживал борьбе Хана Соло, Люка Скайуокера и Чубаки в их «Звездный войнах» против гнусного императора Палпатина, то результат неудивителен: весь мир возненавидел само слово «империя». И оно стало каким-то «изгоем» политики, произносить или рационально использовать которое стало верхом неприличия. Как политик, Рейган в Орландо был почти равен Богу. И как любой Бог, он был бесконечно далек от науки.
С.К. Но в своей книге мы стремились максимально уйти от эмоций и морализаторства, но основательно поковыряться в «скелетах» империй. Отсюда и появились экскурсы в историю, вплоть до империй инков и ацтеков. Тем более что весь 2012 год многие гадали: сбудется ли в день зимнего солнцестояния пророчество майя или нет. Обошлось без «конца света». Или мы его просто не заметили?
А.Г. А в целом «империя» ‒ это не более, чем форма режима в крупных (по территории) государственных образованиях. Знаете, любой режим можно определить коротким, чаще всего трехчленным слоганом-девизом. Ну, типа «православие, самодержавие, народность» в Российской Империи, или «кайзер, Германия, армия» в империи Гогенцоллернов. Хотя мне больше по душе девиз Франции эпохи Франциска I (1515-1547): «Бог, король, дамы»…
С.К. «Дамы» мне тоже нравятся… Но для любой империи, даже Поднебесной, применим девиз «централизация управления, унификация и регламентация быта, атомизация общества», и именно этот девиз сейчас становится «руководством к действию» в Европе. Воплощает в реальность его преимущественно новый наднациональный орган, который часто расплывчато называют «евробюрократия», хотя точнее было бы: Еврокомиссия. Но не стоит преумалять роль в этом процессе и национальных бюрократий стран ЕС, а так же тех, кто остается «за кадром» и кого мы в книге именуем «архитекторами Евроимперии». Хотя с большим самоотречением: поскольку воздерживаемся от соблазна взвалить все на Бильдербергский клуб.
Даже так? Тогда – по порядку. Первый вопрос – в чем выражается централизация управления в Европе?
С.К. Европа сознательно централизует выпуск денег: в результате проведения денежной реформы по смене внешнего вида всех банкнот и усиления степеней их защиты, которую начал Европейский Центробанк в 2012 году, печать евробанкнот окажется в руках Германии и Франции. Новая купюра номиналом в 5 евро серии «Европа» вошла в обращение в 2013 году, а в этом году в оборот должно войти и 10 евро. По техническим критериям печатать новое евро смогут лишь Франция и ФРГ. Возможно, отчасти Австрия и Нидерланды. Все остальные будут вынуждены заказывать печать денег у них. Финляндия так поступила давно, отказавшись от права печати евро, как нерентабельного занятия. Евро для Греции, как и для Эстонии, печатается в Германии. Это первое…
Второе ‒ «Банковский Пакт», ставящий под ручной контроль Евроцентробанка все частные и государственные банки пока только еврозоны, но в перспективе и всего ЕС. На принятие Банковского пакта у архитекторов Евроимперии ушел весь 2012 год. Великобритания его не подписала. Ряд стран ратифицировал этот Пакт формально, оставив юридические лазейки для уклонения от его исполнения. В итоге Банковский пакт в 2013 г. реально так и не заработал, но юридическая база под него подведена. На декабрьском 2013 г. саммите глав стран ЕС Банковский пакт попытались оживить, но насколько можно судить, пока без видимых результатов.
Третье ‒ «Трактат о стабильности, координации и управлении в Экономическом и Валютном Союзе…», подписанный большинством стран ЕС в 2012-2013 годах и известный так же как Фискальный Пакт. Самый непосредственный его результат ‒ это то, что президент Франции в минувшем году направил проект бюджета своей страны на утверждение еврочиновников в Брюссель. Ну, и чем это отличается от «империи СССР», где союзные республики так отсылали свои бюджеты на утверждение в Москву? В 2012 году Брюссель и Берлин планировали даже создать должность особого еврокомиссара для управления Грецией, почти как имперской провинцией, но это вызвало резкое возмущения ее населения и правительства, и от этой идеи отказались.
А.Г. Это в экономике. В области права и того и того хлеще. С середины 80-х годов появился термин «Аcquis communautaire» («то, что достигнуто в рамках Сообщества»). На сайте Еврокомиссии «acquis» определяется как «тело общих прав и обязательств, которые являются обязательными для всех государств-членов» и имеют безусловный приоритет над национальными законодательствами. Кстати, совсем «немалое тело». За последние 10 лет в Евросоюзе было создано 100 000 страниц правовых документов. И к 2020 году это количество может достичь 351 000 страниц. И в таких условиях национальные правительства европейских стран становятся не более, чем трансляторами решений евробюрократии в своих государствах.
И такие признаки централизации можно перечислять десятками.
Дальше: поясните Ваш тезис, что в Европе происходит «принудительная унификация государством всех сторон его бытия»?
А.Г. Знаете, сначала известия из Евросоюза об утверждении стандартов размеров для огурцов и других продуктов, запрете на пользовании слов «мама» и «папа» и замене их на «родитель № 1» и «родитель № 2» и т.п. воспринимались просто как эпизодические чудачества бюрократии. Но рост их числа и напрвленность наводят на мысль, – это не случайности, а продуманная система, преследующая свои цели.
С.К. В целом тотальная унификация и стандартизация, внедряемая Еврокомиссией при соучастии национальных бюрократий и заинтересованных групп производителей, распространяется на все предметы и действия людей. Еврочиновники умудрились описать большинство мыслимых процессов трудовой деятельности, и даже установить нормативы количества пыли, поднимаемой при работе или допустимое число солнечных лучей, падающих на рабочих. Дошли до смешного: в 1996 году Еврокомиссия решила, что презерватив должен быть не корче 16 см и не уже 2 см. Еврокомиссары тогда оправдывались, что это всего лишь рекомендация для производителей и пользователей, а отнюдь не жесткое требование. Но, как показывает опыт, такие рекомендации быстро превращаются в законы.
Какой кошмар! А что вы понимаете под «атомизацией европейского общества»?
С.К. К этой тенденции мы относим, прежде всего, унификацию семейно-личных отношений, де-факто аннулирующую само понятие пола политикой «браков для всех». Действительно, для тоталитарного государства удобней, когда гендерные различия между мужчиной и женщиной отменены, а все люди трактуются как некое универсальное человеческое «оно». Тогда в отпуск по присмотру за новорожденным можно отправить мужчину, благо производство молочных смесей для младенцев поставлено на поток, а кормление грудью официальной медициной не одобряется. В результате такой операции архитекторы новой империи планируют превратить ее жителей в универсальных субъектов (если не солдат), обязанных играть любую социальную роль и делать любую работу по указанию государства. Мужчины и женщины объявлены максимально взаимозаменяемыми.
Целью приведения таких, условно говоря, сексуальных реформ, а также, отчасти, и реформы образования (известной как болонский процесс) является максимальное упрощение для архитекторов ЕС процесса создания нового социума. И именно в форме тоталитарной империи.
Тогда поясните еще один момент. Империя обычно определяется как агрессивное государство, опирающееся на военную силу. О какой «военной силе Европы» может идти речь, если она прячется под военным зонтиком НАТО. А НАТО на 85% ‒ это американцы…
А.Г. Знаете, есть афоризм, приписываемый Якобу Ротшильду: «Настоящее оружие хранится ни в арсеналах безмозглых военных министров, настоящее оружие хранится у меня в банке». Да, в истории человечества военная сила – это основа любой империи. Но в начале ХХ века Владимир Ленин и Рудольф Гильфердинг определили новейший империализм как «финансовый». Поэтому строители Евроимперии берут под контроль не арсеналы Европы, а ее банки.
С.К. Ну и до арсеналов уже тоже руки дошли. На недавнем, декабрьском саммите ЕС, так и хочется сказать, ‒ «пленуме ЕС» широко обсуждался вопрос объединения и централизации военно-промышленных комплексов стран Европы. Формально это называлось как дискуссия о «создании единого европейского рынка вооружений». Но не стоит обманываться этим «новоязом», особенно учитывая, что был поставлен и вопрос о создании единого командования для вооруженных сил стран ЕС. Если таковое будет создано, а уж очень высокую заинтересованность в его появлении проявляет Франция, то военные заводы и арсеналы приведены к общему подчинению. А значит, можно будет сказать: половина пути к созданию единой армии ЕС будет пройдена.
А.Г. Следует заметить, что на декабрьском саммите Великобритания отказалась от участия в создании собственных войск Евросоюза. Свою позицию Лондон аргументировал тем, что страны ЕС являются членами НАТО, а потому нецелесообразно создавать собственные войска. С одной стороны, это опасение британских производителей оружия: они имеют шанс попасть под контроль Брюсселя, а рынок вооружений может быть квотирован. Но с другой стороны - это скрытое признание, что атлантическая солидарность оказывается под угрозой: если подразумевать под ней солидарность ЕС и США.
То есть, Вы полагаете, что между ЕС и США, чьим «непотопляемым авианосцем» называли в ХХ веке Великобританию, тоже формируется блок серьезных разногласий и противоречий?
А.Г. Безусловно. Наиболее наглядно это продемонстрировал скандал с прослушиванием спецслужбами США не только «небожителей» (глав правительств стран ЕС), но и простых европейских граждан. Великобритания в этом скандале старалась изо всех сил старалась остаться в стороне. Хотя получалось плохо: ведь за месяц до того возник схожий скандал - Бельгия обвинила английскую разведку в прослушивании своей территории и структур Еврокомиссии в Брюсселе. Чтобы не подрывать «европейское единство» этот скандал между Бельгией и Великобританией сразу постарались замять, а затем общественное внимание от него отвлекла взрывная информация, что Агентство национальной безопасности США «слушает» всю Европу.
Отказ британского парламента направить войска в Сирию в рамках «миротворческой» миссии тоже очень показателен, как и более давний прецедент ‒ отказ Парижа и Берлина повторно направить армии в Ирак, где Пентагон безуспешно искал химическое оружие у Хусейна, зная, что оно ‒ вымысел спецслужб.
С.К. Я бы внес некоторые уточнения. После распада СССР НАТО, как политическая структура, стала скорее мертвой, чем живой, что отчасти иллюстрируют факты, названные Андреем. В военном плане Европа всегда держала некую дистанцию от Пентагона. Свертывание военных баз США в Германии, активность ЕС по формирования собственных вооруженных сил, плюс нарастающая конкуренция между США и ЕС делают НАТО структурой, существующей больше на бумаге, чем в реальности. Франция спокойно продает вооружение России, этой бывшей «мишени № 1» для НАТО, а Пентагон, похоже, больше всего озабочен лишь сохранением финансирования своего ведомства, урезанием которого заняты демократы с Бараком Обамой, ссылающиеся на кризис и гигантский госдолг США. В перспективе не только политическая, но и военная обособленность ЕС от США будет лишь расти. Не случайно, что в январе 2013 г. Госдепартамент США поспешил предостеречь британского премьера Кэмерона, этого «капитана английского авианосца», от поспешных решений о выходе Великобритании из ЕС. Мотивация: в таком случае США утратят рычаг влияния на Европу. Кэмерон смягчил риторику, и весь 2013 год избегал резких высказываний о выходе Британии из ЕС.
Как я понимаю, современная Европа, с Вашей точки зрения, это еще не «империя», а имперское образование, находящееся в процессе своего становления. А есть ли какая-то «точка невозврата», с которой «процесс становления» станет «фактом существования»?
С.К. Знаковым стал 2012 год, когда были приняты Бюджетный и Фискальный Пакты. Брюссельский «имперский центр» тогда создал предпосылки для, если можно так сказать, финансовой и правовой аннексии европейских стран. Когда эти Пакты будут реализованы в полной мере, а также когда будут созданы хотя бы зачатки общеевропейских вооруженных сил, можно будет однозначно сказать: «Империя родилась».
А.Г. Я абсолютной уверенностью скажу это после того, как Брюссель возьмет под контроль ядерные вооружения Англии и Франции. Но надеюсь, что не скажу этого никогда.
История свидетельствует, каждое государство с момента своего появления начинает отсчет часов до своей гибели, даже если заявляет, что будет «вечным». А как в отношении Евросоюза, простите, Евроимперии? Что может ее разрушить?
А.Г. Многое. Она может пасть под тяжестью собственных проблем: как экономических кризисов, так и сопротивления национальных государств. Имперская идея может быть разрушена в результате активности внешних конкурентов: США, Китая, России, исламского фактора…
С.К. А также внутренних конкурентов. Самый серьезный из них ‒ Великобритания. Лондонский Сити никак не может согласиться с «брюссельским вариантом» Евроимперии в классическом, можно сказать, прусском стиле. Лондон преимущество смотрит на Европу как на конгломерат «свободных рынков» для своих товаров и, что гораздо важнее – финансовых услуг. Отсюда постоянное особое мнение Британии по всем начинаниям Брюсселя и перманентные конфликты с ним. Другой внутренний конкурент ‒ Вышеградская группа ‒ Венгрия, Польша, Словакия и Чехия, пытающиеся стать альтернативным центром притяжения в противовес союзу Берлина и Парижа. Отсюда высокая заинтересованность Вышеградской группы (и близкой к ней Литвы) в ассоциации Украины с ЕС. Вступление Украины в ЕС существенно увеличит число голосов, которыми располагает эта группа в Европейском Совете и может возникнуть ситуация, когда «правила игры» в нем будут определять бывшие страны Варшавского договора, а не Берлин и Париж.
А.Г. А еще надо взять во внимание «особую позицию» Британии, а так же «национальные особенности» Дании, Швеции и Финляндии, а еще проблему четырех южных стран-должников, которых сейчас в Европе уничижительно называют: «свиньи» (PIGS – Португалия, Ирландия, Греция, Испания – Авт.). Из-за этих конфликтов с «имперским центром», с Брюсселем и Берлином, могут возникнуть очень занятные комбинации. А еще наложим на это Шотландию и Каталонию, стремящихся вступить в ЕС заново, но не в качестве частей Англии или Испании, а в качестве его новых, суверенных членов…
С.К. Добавим теневую экономику, достигающую в среднем в ЕС около 20%, умножим на движение «Окупай» и тамошние евромайданы, а также тех, кто во Франции, одев колпаки санкюлотов, поджигает пункты взимания платы на частных автострадах ‒ и окажется, что ЕС не столь однообразен и монолитен, как его изображают рекламные проспекты.
Не могу удержаться и не спросить: а кого вы считаете «императором» Евроимперии?
А.Г. Повторюсь: Евросоюз – не «готовая» империя, а имперское образование, находящееся в процессе становления. Примерно такое, как Рим в эпоху борьбы Цезаря и Помпея: когда уже было ясно, что становление императорской диктатуры неизбежно, но формально всем управлял еще олигархо-демократический сенат: ну, почти как сейчас в Украине. Так что, давайте подождем…
Хорошо, допустим (но только допустим), что вы меня убедили: Евросоюз – это империя. Но тогда роковой вопрос Украины: с какой империей нам по пути, с Европой или Россией?
А.Г. Надо отдавать себе отчет: выбор идет не между светлым царством демократии и геенной огненной тоталитаризма, а между двумя достаточно заурядными (с исторической точки зрения) имперскими образованиями. И в том, и в другом случае Украина станет пограничной территорией, лишенной значительной части суверенитета. В «российском случае» эта потеря будет компенсироваться ресурсами, в «европейском» ‒ позитивными примерами развития. Хотя следует учесть, что внедрение этих «позитивных примеров» будет отдано на откуп украинской коррумпированной элите.
С.К. «Третьего не дано» ‒ гласила древнеримская поговорка, и была абсолютно не права. На мой взгляд, часто есть не только третий, но и четвертый вариант. В данном случае третьим может стать, например, Балто-Черноморская конфедерация. Но не только… Украина как страна, свободная от имперского государства, ‒ тоже очень заманчиво, как четвертый вариант... Пусть это будет даже то, что традиционно называется «буферным государством». В истории Европы был такой эпизод: между Римом и Парфией (Иранской империей) существовал буфер – «Великая Армения». Но Вы знаете: и римляне, и парфяне завидовали богатству этой «буферной» страны. Подозреваю, что есть и другие варианты. Их следует только немного подождать: майские выборы в Европарламент еще преподнесут свои сюрпризы.
Беседовал Ростислав Сегеда.