Можно бесконечно повторять молитву о единстве Украины, но нельзя не заметить: гидра накатывающей на страну гражданской войны растет на глазах. И если политическая нация Украины не задавит ее сейчас, то гидра порвет эту нацию в самом ближайшем будущем: по линиям крови, возраста, имущественного состояния, образования – по любой, которую найдет.
Но для того, что бы «задавить», страна и ее общество должны быть сильными. А Украина слаба, поэтому решать за нее будут другие. Украине останется только исполнять, да и то, если «решатели» позволят ей это сделать: ведь у них есть свои задачи.
И это прекрасно проявилось в Женеве. Там, где восемь часов кряду совещались четыре руководителя внешнеполитических департаментов: украинский Дещица, российский Лавров, ЕСовская Эштон и американский Керри. Точнее – «три с половиной»: минимум два раза встреча переходила, говоря политкорректно, «в трехсторонний формат»: Дещицу просили подождать за дверью. Украинский МИД это отрицает ,но я больше верю телефонному звонку коллег, чем медийным заявлениям министра.
Участники встречи оценили ее как «прорыв». Это естественно, у них нет другого выхода, им за это зарплату платят. Но следует смотреть правде в глаза: в Женеве не достигли никакого реального позитива. Да, стороны приняли «Женевское заявление (Geneva Statement) от 17 апреля 2014 года, согласованное министрами иностранных дел России, США, Украины и Высоким представителем ЕС по иностранным делам и политике безопасности», но оно никого ни к чему не обязывает.
В украинской прессе этот документ поспешили окрестить «декларация», и пожалуй зря. Потому что «декларация» в международном праве – это торжественный акт, формулирующий согласованные сторонами общие принципы и цели. По результатам Женевы торжествовать не стоит. И говорить о согласованности тоже.
Потому что сразу по подписанию документа стало ясно, что в нем заложено не согласие, а грядущий конфликт. И уже не внутриукраинский, а конфликт между планетарными полюсами силы. И этот конфликт проявился, повторюсь, сразу – в брифингах Лаврова и Керри.
Судите сами…
«Все незаконные вооруженные формирования должны быть разоружены, все незаконно занятые здания должны быть возвращены законным владельцам, все оккупированные улицы, площади и другие публичные места во всех городах Украины должны быть освобождены, должна быть осуществлена амнистия всем протестующим» (Сергей Лавров).
«Мы полностью доверяем российской стороне, которая заявила, что готова показать серьезность своих намерений и настоять, что бы пророссийские активисты сложили оружие, освободили захваченные здания и обратились к политическим путям борьбы. Важно, что бы эти слова были немедленно воплощены в конкретные действия. Работа не будет выполнена, пока мы не увидим реализации всех договоренностей, которые мы изложили на бумаге» (Джон Керри).
Чувствуете разницу? Для Лаврова разоружение и освобождение распространяется на ВСЕХ в Украине, для Керри – только на пророссийских активистов.
Что бы не быть обвиненным в «параноидальном русофильстве» я нашел английский текст, причем не среди документов российского МИДа, а на сайте респектабельной «Вашингтон Пост». И увидел:
«All illegal armed groups must be disarmed; all illegally seized buildings must be returned to legitimate owners; all illegally occupied streets, squares and other public places in Ukrainian cities and towns must be vacated».
Даже моих невеликих познаний в английском достаточно для того, что бы определить: Лавров в своем брифинг-спиче практически процитировал соответствующий фрагмент «Женевского заявления». Керри вложил в свои слова совершенно иное содержание: разоружаться должен российско- ориентированный Юго-Восток страны.
Которое тут же подхватил Дещица. В своем первом «послеженевском» интервью он развил идею Керри и заявил: «Если вы внимательно почитаете эти договоренности, то речь идет об освобождении улиц, дорог и площадей, которые нелегально заняты протестующими. Насколько мне известно, активисты на Майдане находятся легально».
Ну, легальность Майдана – это более, чем спорный юридический казус, как и легальность всех «евромайдановских» захватов в начале этого года. Естественно, такой избирательный подход вызвал бурю эмоций среди инсургентов (восставших) Юго-Востока.
Там, и не без оснований, посчитали, что освобождать административные здания в Донецком регионе следует лишь в том случае и только тогда, когда будут освобождены правительственные здания в Киеве. Потому что контроль над зданиями, с точки зрения инсургентов, это единственный реальный залог того, что региональный референдум, за который дружно выступает Восток, будет там проведен.
Более того. Некоторые на Востоке, вслед за Керри, тоже творчески развили положения Женевского соглашения и посчитали, что это «абсолютно нормальное соглашение, но здания должны покинуть все, включая товарищей Яценюка и Турчинова, которые на незаконных основаниях в результате военного переворота пришли и заняли эти помещения. После них мы также согласны это сделать» (Денис Пушилин, сопредседатель временного коалиционного правительства самопровозглашенной Донецкой народной республики).
А это уже даже не пат, это почти цугцванг (положение, когда любой ход игрока ведет к ухудшению его позиции). В украинском случае – к неизбежной эскалации конфликта и необходимости реального кровавого подавления восточно-украинского восстания. Потому что представить себе досрочный и добровольный уход Яценюка и Турчинова – это свыше моей изощренной фантазии.
Но подавление восточноукраинских выступлений неизбежно повлечет за собой вполне предсказуемую реакцию и России, и Европы, и США. Причем – по уже имевшему место сценарию: «вежливые зеленые человечки», санкции, американские эсминцы в Черном Море. Только в гораздо более жестком исполнении.
И причиной, не дай Боже, такого сценария будет совершенно сознательное вербальное искажение американским государственным секретарем содержания международного документа. Ну, правда, не может же Керри не уметь читать? Однако таковы реалии, что слово четвертого, по порядку замещения президентской власти, лица США, приоритетно по отношению практически к любому правовому документу, касающемуся судеб малоразвитых стран. Власти которых ,там более, почтительно внимают такому слову.
Украина малоразвитая страна, но удивительно подходящая на роль «яблока раздора» между Российской Федерацией и Евросоюзом. В такой борьбе Штаты видят себя в роли китайской обезьяны, «сидящей на горе, и смотрящей на бой двух тигров в долине». А борьбы будет смертельной и для России и для Европы. Потому что антироссийские санкции, на которых настаивают США – для Европы это бумеранг. Тот самый, который «при малейшей неточности бьет по затылку самого аборигена» (Валентина Матвиенко, сенатор РФ). Германия это понимает. В опубликованной «Шпигелем» статье с весьма прагматическим названием «Экономическая война с Россией: высокие риски для германского бизнеса» приведено мнение Клауса Мангольда: «Было бы ошибкой, если бы Запад, разжег новый уровнь эскалации после референдума в Крыму. Санкции являются неправильным подходом». А Мангольд – это председатель наблюдательного совета Rothschild Deutschland. И, возможно, не меньшая шишка, чем Керри. Потому что госсекретари приходят и уходят, а Ротшильды вечны.
Так что германский бизнес можно понять: более 6 000 компаний ФРГ в последние годы вложили более 20 миллиардов евро в Российские активы. Так что если речь зайдет о по настоящему серьезных санкциях, вплоть до национализации подобных активов, то еще неизвестно: в чьем кармане образуется большая дырка. Так что Путину и Меркель явно удобнее в одной машине, чем в противостоящих огневых точках.
Кстати, пока получилось «по Мангольду», и в Женевском соглашении о Крыме не сказано ни слова.
Но можно понять и Керри. Он делает свою работу, поддерживая хаос и болезненные амбиции в «буфере» между Россией и Евросоюзом. И именно поэтому итоговое женевское Заявление получилось «заявлением ни о чем»: желания провозглашены, но никакие обязанности сторон по исполнению этих желаний не определены.
А заложенное, уже в женевских брифингах противоречие в понимании самого текста гарантирует, при малейшей необходимости или даже желании, не то, что сдерживание украинского конфликта, но наоборот – его бесконечную эскалацию.